Текстовый отрывок

В списке открытых окошек, не по-нашему - виндовс - не было тех, которые у меня открыты всегда. Было одно с чёткой надписью: «Единый федеральный Интернет-канал» и два указателя меню с иконками в виде белого и бурого медведя, стоящих мордами друг к другу.
Я кликнул мышкой на белого медведя и услышал писк старенького модема, обеспечивающего соединение с интернетом. Я не поверил своим глазам. Модем я уже давно забросил как ненужную вещь, вернее, вещь нужную только для того, чтобы при помощи него пользоваться факс-программой для отправки сообщений на факсы пользователей. Гнездо подключения кабеля прямого доступа к интернету закрыто заглушкой с металлической пломбой. Я достал из стола лупу и посмотрел на это изделие из прошлого века. На свинцовой пломбе четко был виден оттиск пятиконечной звездочки и слово «контроль».
Наконец у меня открылось окно с логотипом белого медведя. Во весь лист воззвание. Партия белых медведей сообщает, что в её программе записано категорическое запрещение создания тандемов из ушедшего президента и пришедшего к нему на смену. После десяти сроков избрания на высшую должность страны должностное лицо обязано покинуть эту должность и уступить место другому кандидату, если он окажется более достойным. Не возбраняется занятие должности снова, если народ очень настойчиво попросит действующего президента оставаться на должности.
И всё. Вернулся в окно с меню и открыл страничку бурого медведя. Там точно такое же воззвание, слово в слово, только вместо десяти сроков - восемь. Пощелкал мышкой, поискал информацию, нет информации.
Внезапно моё внимание привлекли какие-то шорохи у входной двери. Я встал и пошёл к двери. Не доходя пары шагов до неё, дверь вдруг выломалась под сильным ударом и в прихожую хлынула толпа людей в шлёмах космонавтов, в пятнистой униформе с бронежилетами и с автоматами наизготовку.
Меня без слов бросили на пол лицом вниз, ударили прикладом автомата по затылку, наступили кованым сапогом на позвоночник, завернули руки за спину и надели на них наручники. Удар по затылку был довольно сильный, и он снова вырубил меня.
Очнулся я от того, что кто-то брызгал, вернее, выплескивал мне в лицо воду из стакана.
- Что, хорёк, очнулся, - сказал детина в мотоциклетных очках и ударил меня нехилым кулаком по физиономии. Моя голова мотнулась в сторону и мозги стали прочищаться. Я стал понимать, что попал куда-то не туда. - Ты почему не открывал дверь, когда мы звонили тебе? Чем ты занимался, если не слышал, как мы высверливали петли на двери? Ты за кого, морда интеллигентская?
Я соображал довольного туго, но всё равно понял, что меня спрашивают о партийной принадлежности. Нужно выбирать. Скажу, что за бурых медведей, а вдруг они за белых медведей? Или наоборот. Лихорадочно соображая, я вдруг увидел у одного из боевиков высовывающийся из-под бронежилета кусочек эмблемы в виде черного щита с белой окантовкой и хвостом белого медведя. Так и есть. Внутренние войска. Если эмблема белого медведя, то уж они никак не партию бурого медведя. Может и внутренние войска тоже разделились? Половина стала белой, а вторая половина - бурой. Опять что ли белогвардейцы и бурогвардейцы?
- За белых я, - прошептал я и сплюнул набравшуюся во рту кровь. Плевок был несильным, но попал на ботинок «мотоциклиста».
- Ах ты, сука ёбаная, - взвился белогвардеец, - на защитников отечества плюешь? На тебе, - и он отработанным движением ударил меня в левую скулу, затем под глаз и по носу. - Это тебе для науки, а сейчас давай подписку, что ты целиком и полностью поддерживаешь политику партии белых медведей, и на выборах будешь голосовать только за неё.
С меня сняли наручники и всунули в руки лист бумаги, на которой было отпечатано обязательство о поддержке белых и обязательном голосовании за их кандидата и в прочерки уже вписана моя фамилия, имя и отчество. Мне сунули в руку ручку и ткнули пальцем в место, где нужно расписываться. Я расписался. Обыскивающие квартиру защитники ничего не нашли.
- Смотри, хорёк, - сказал старший, - мы проверим, как ты будешь голосовать, а потом придём, если что не так. Благодари нашего президента за либеральность.
Я кивнул головой в знак немой благодарности президенту.
Космонавты развернулись и ушли.
Я вышел прихожую и стал думать, как мне закрыть лежащую на полу дверь. Внезапно приоткрылась соседняя дверь и оттуда выглянуло лицо незнакомой мне женщины. Увидев, что я её заметил, она быстро закрыла дверь.
Кое-как подняв тяжёлую дверь, я привалил её к косяку, показывая, что дверь как бы закрыта.
В ванной была только холодная вода. Кран горячей воды не открывался. Я с трудом открыл его. Оттуда послышалось шипение, как будто кран выражал своё недовольство тем, что его открыли. Приглядевшись, я понял, что я давно не открывал этот кран и он как бы «засох». Умывшись, я смыл с себя кровь и обострил боль.
Вернувшись в комнату, я снова сел компьютеру. Пощёлкав кнопками, я понял, что это бесполезное дело, потому что кроме двух воззваний не было ничего.
- Что же произошло, - лихорадочно думал я, - и почему в моей квартире всё как-то не так, как будто кто-то подчистил мои книги, портреты какие-то повесил?
Я подошел к стене и увидел портреты тандема. Две улыбающиеся физиономии. Чтобы я у себя дома вывешивал портреты этих людей? Что, я совсем с ума сошел? Но портреты висели и улыбались мне.
Недолго думая, я снял портреты и положил их в пространство между стенкой и стеной. Стенка - это комплекс шкафов и сервантов, объединенных в один ансамбль. Это я так, для пояснения, вдруг люди уже забыли, что такое стенка и все перешли на встроенные шкафы.
Только я успел убрать портреты, как в прихожей послышался грохот падающей двери. Ругая себя за то, что ненадежно поставил в дверь, я бросился в прихожую и столкнулся с другими «космонавтами», которые наставили на меня автоматы.
- Ты за кого, хорёк? - спросил старший, оглядываясь вокруг. - А где портрет?
- Я за вас, - поспешил сказать я, - а портрет я только что протирал от пыли, сейчас повешу.
Я достал из-за стенки портрет и стал его вешать на стену, но был схвачен сильной рукой за рубашку и сдернут с табуретки.
- Так вот ты за кого, сука? - сказал старший и врезал мне по физиономии.
- Нет, нет, я за не этого, - сказал я и достал портрет лысоватого человека, - это я по ошибке.
- Вот сейчас нормально, - сказал «космонавт», сел на табурет и закурил. Мне бросилась в глаза его пачка сигарет с надписью: «Кузбек» с шахтёром, скачущим на фоне гор и с чёрным фильтром. Затянувшись, старший продолжил, - ты, похоже, всё время ошибки делаешь, поэтому у тебя и рожа так разукрашена. Значит, белые у тебя были, и ты подписал их обязательство?
Я согласно кивнул головой.
- Но ты хоть понимаешь, что мы, бурые, самые правильные и наша программа - это программа всего народа? - спросил меня старший.
Я молча кивнул головой. Так, вероятно, делали и мои предки при смене власти в гражданскую войну. Может, и у нас началась гражданская война, а я ничего об этом не знаю?
- Ладно, мы тебе поможем, - снисходительно сказал старший, - дайте ему отказ от предыдущего обязательств и новое обещание, - сказал он помощнику.
Мне дали два заполненных листа и пальцем ткнули в то место, где нужно расписаться.
Пред уходом старший, указав пальцем на выломанную дверь, сказал:
- Это ты хорошо придумал - дверь не закрывать. Полная лояльность властям. Учти, мы ещё проконтролируем, как ты проголосовал.
Я так и оставил дверь валяться на проходе.
- Кто же из них чекисты в пыльных шлемах? - про себя подумал я. - Двое дерутся, а у всего народа чубы трещат.
Я посмотрел на дату на компьютере и не поверил своим глазам. Седьмое сентября 2015 года.

Главы 47-71